Я вышел из клуба и сразу попал в противоположную обстановку. Пустынная улица. Морозный сентябрьский ветер. Мигающий фонарь на противоположной стороне дороги. Оглушающая тишина. Покой. Легкий, равнодушный ветерок. И почему-то пахнет весной.

***

Я сидел на кровати и тщетно пытался согреть свои холодные руки. Я не понимал, почему у меня это не получалось. Нервные движения рук были обоснованы не только желанием тепла. Приближалась ночь. Ещё одна ночь… Ещё одна ночь, с которой нужно будет справится. Пережить её. Вот уже два дня я не появлялся по вечерам ни в одном клубе. Сегодня парни пошли на вечеринку, а я остался.
Я пытался быть один. Вот только боль никуда не ушла. Весь вечер, до темноты я просидел в своем номере, в одежде, на краешке кровати, погруженный в свои печальные мысли.

За окном зажглись фонари, и я посмотрел на улицу. Тихое колыхание занавесок от воздуха, струящегося из форточки. «Так вот почему мне холодно…» - как-то отстраненно подумал я.
Я провел пальцем по синей венке под кожей запястья. Нервно сглотнул.
Словно загипнотизированный я просидел так минут десять. Я вспоминал все. С самого начала.
Формирование нашей группы, шоу на знаменитом телеканале. Всех парней. Мы были такими молодыми, наивными, веселыми, смешными… Ещё совсем не заботящиеся о нашем будущем, просто живущие настоящим и делающие то, что нам нравилось. В сердце больно защемило. Первая встреча со всеми участниками, первое публичное выступление…первый настоящий концерт. Губы невольно тронула улыбка. Вот только какая-то горькая… Пусть сборный, но зато НАСТОЯЩИЙ концерт. Дни рождения, встречи, интервью. Съемки, слезы, танцы и снова слезы. И снова танцы. Дрю, Роджер, Кайл и Питер. Прощание со всеми ними. Тогда ещё неосознанное. Директора, стилисты, менеджеры, режиссеры, поклонники, продюсеры … Майк, Марк и Лу Перлман. Записи, вечеринки, сольные концерты. Иззи, Крис, Джей и Майкл. Улыбки, ссоры, концерты и снова улыбки. И снова ссоры. И снова улыбки. Неужели мы все это потеряли?
Ход моих мыслей прервал стук. Я равнодушно взглянул на дверь, в которую постучались посреди ночи. Снова опустил голову. Стук не повторялся, но я чувствовал, что за дверью по-прежнему кто-то стоит. Мне казалось, что я даже слышал дыхание этого человека, кем бы он ни был. Ещё чуть-чуть…и я уже услышу, как стучит его сердце, и вот-вот уже узнаю, кто это. Самое главное сидеть тихо.

Внезапно дверь начала медленно открываться. И я почти догадывался кто это…

***
- Входи, Винс, - не дожидаясь, пока дверь откроется до конца, провозгласил я.
Невероятно, но воспоминания отошли на второй план. На лице вновь появилось надменное выражение, а в глазах – снова холод. Хотя…он никуда и не девался.
В районе груди снова начало подниматься что-то необъяснимое, как только я произнес вслух его имя. Что-то дерзкое, терзающее, раздражающее, в то же время упоительно желанное. Винс меня бесил, в который раз понял я. Я прикусил губу. Хотелось снова наградить его испепеляющим взглядом и вновь одержать мысленную победу. Снова выставить его вон, сказать, чтоб оставил меня в покое. Вот только меня нещадно терзало это моё легкомысленное «Входи, Винс».
Мальчишке не нужно было говорить дважды. Уже через секунду он стоял, облокотившись на косяк двери, и странно смотрел на меня. Что-то в его виде напрягло меня. Он молчал. Обычно он сразу же начинал что-то верещать в своей обычной манере. Обо мне, о группе, о музыке, о том, какой я хороший…о том, что я сильный. Тогда-то я и выходил из себя, крича, чтобы он не доставал меня и вообще держался от меня подальше. Но не сегодня… Сегодня что-то было не так.

Я поднял на него взгляд. Он смотрел прямо мне в глаза из-под низко спадающей кудрявой челки. Я вопросительно поднял бровь.
Не произнося ни слова, Винсент отошел от двери. Молча, он приблизился к моей кровати. Я тоже молчал. Мне нечего было сказать этому мальчику.

Лишь только когда он присел рядом со мной и прижался ко мне всем телом, как и всегда, меня стало знобить. Не надо было ему делать этого сейчас.
Я потерялся в странном ощущении, подобному полету. Словно ты паришь над землей, не думая о том, что когда-нибудь разобьешься. Просто летишь, ощущая при этом неописуемый восторг и абсолютное отсутствие страха. Мальчишка отпустил меня из оков своего темно-зеленого взгляда и положил голову мне на плечо. Как и тайна этого маленького полета моей души, мне сейчас немного приоткрылись намерения юного Винсента.

И я решил дать малышу то, чего он от меня ждал. То, чего он так страстно добивался последние дни. «Разве не так?» - раздалось у меня в голове.

Я стряхнул его со своего плеча, резко поднялся и, встав напротив него, сказал:
- Раздевайся.
Прошло несколько оглушительных секунд тишины.
- Что? – осторожно переспросил явно испуганный Винс, немного подавшись назад.
Я вскинул бровь в знак того, что больше повторять не намерен, и первый стянул с себя свитер, небрежно кинув его на кровать.
Винни смотрел на меня растерянными глазами, в омуте которых, где-то на дне, плескался еле скрываемый страх.
Возможно, пятнадцатилетний парнишка совсем не хотел того, о чем я его сейчас просил. Хотя…это было совершенно не просьбой с моей стороны. Да и какое это имело значение в этот момент? Он сам постучался ко мне посреди ночи…

Малыш нервно сглотнул и потер явно вспотевшие руки. Он с досадой опустил глаза, при этом немного съежившись.
Я подошел к нему, сидящему на кровати, вплотную. Дыхание Винсента заметно участилось, когда мои руки скользнули по его шее и стали снимать джинсовую курточку, при этом поглаживая спину.
Мое лицо приблизилось к его уху. Я практически ничего и не делал, только мягко дотрагивался губами до чувствительной кожи. А его уже трясло. Винсент шумно выдохнул, не произнося при этом ни слова, непокорно принимая роль раба.

«Наслаждайся нежностью, Винни, пока она есть, - подумал я с усмешкой на губах, - Дальше её может и не быть»

Мои руки залезли под тоненькую футболку брюнета и прошлись по ровным бугоркам мышц. Винсент был невероятно напряжен. Но меня это мало волновало. Я с силой рванул вверх мешавшую мне футболку. Зарылся пальцами в шелковистые кудри, немного оттянул их назад, открывая бледную шею для поцелуев.
Винсент слабо застонал и закрыл глаза, прикусив губу.

- Ну что же ты? Разве ты не этого хотел? – услышал я свой голос как будто со стороны…. и понял, что теряю последний контроль.

***
- Аааах… - Громкий стон прямо над моим ухом. Мои руки прошлись по внутренней стороне бедра зеленоглазого мальчика, скользнули к его члену. Пальцы сжали твердую плоть.
Винни тяжело дышит, его тело распластано на кровати, руки мечутся в поисках простыни, наконец, они её находят, пальцы сжимают белую ткань, изо рта вырывается крик:
- Не наааадо!!!

Но ему нравится. Ему нравится. Я знаю.

Я прикусываю его нижнюю губу. Его горячее дыхание обрушивается на мое лицо. Мое лицо озаряет дикая улыбка. Мне нравится этот страх в затуманенных глазах Винсента. Язык проникает в вожделенное тепло рта мальчика. Он продолжает сопротивляться. Меня это ещё больше дразнит. Тем не менее, меня уже пугает это запретное желание. Мне кажется, с каждой секундой я хочу его больше и больше. «Нет! Я возьму тебя и отпущу!» Губы впиваются в шею. Как вампир. Как вампир, я выпью тебя до конца…Без остатка. Я возьму все, что ты мне можешь дать….и отпущу. Обессиленного и безвольного.

Надрывный выдох. Ногти впиваются в бледную кожу молодого брюнета, отчего на ней остаются красные следы. Ненасытные губы спускаются к груди Винсента, которая продолжает все чаще и чаще вздыматься. Мой рот накрывает аккуратный сосок, начиная посасывать, …и, в конце концов, прикусывать. Мне нравится терзать эту ещё никем не тронутую кожу ещё никем не искушенного мальчика. Дикие стоны Винни, то и дело оглушающие тишину комнаты, только ещё больше подталкивает меня на это…

Оставляя влажные следы, мой язык спускается к животу. Я дую на проделанные мной дорожки, отчего кожа Винсента покрывается мурашками.

***

Спина зеленоглазого девственника изгибается дугой, когда, сжав головку его члена, я проникаю в него одним пальцем.
Винсент пытается приподняться на локтях, пытаясь меня остановить. Он отодвигается от меня, стараясь освободиться от моих рук.
- Тише…тише, - шепчу я, опустившись прямо к его лицу. Глажу его по голове, запутываюсь пальцами в темных, шелковистых кудрях. Он открывает глаза, в которых читается мольба.
«Нет. Не проси, Винни, я не остановлюсь».

Приникнув к его губам, которые теперь раскрыты в ожидании помилования, я пользуюсь расслабленностью Винса. Я вновь вторгаюсь в него пальцами…

***

Приподняв его бедра над кроватью, я вхожу в него наполовину. Мои руки липкие от любриканта, они соскальзывают с его колен.
Я вижу. Я вижу его глаза, агонию в них. Капельки пота поблескивают на лбу у мальчика, и мне в данную секунду кажется, что он - это самое прекрасное, что я когда-либо видел. Вот только Винс не принимает меня таким, какой я есть. Моя челка прилипла ко лбу и застилает глаза, но это не мешает мне видеть мокрые дорожки от слез на его щеках.

«Как же так, Винни? Ты же…ты же сам говорил, что я лучший».

Запрокинув голову и сжав, что есть мочи, его запястья, я вхожу в него до конца.
Я слышу сдавленный всхлип. Тело мальчика замирает в неестественной позе, не в силах сделать ни одного, даже самого незначительного, движения.

Тугое кольцо мышц сжимается вокруг основания моего члена. Меня начинает сводить с ума эта теснота желанного тела. Я двигаюсь. Моё дыхание то и дело прерывается, а изо рта вырываются хриплые стоны. Все чаще и чаще, быстрее и быстрее я вторгаюсь в хрупкое тело. Сладостное безумие…

Он возбужден. Но он сопротивляется. До сих пор. Его голова мечется по подушке, шея выгибается. Он стонет. Но стонет не мое имя. Он стонет «Не надо».

Всхлипы, стоны, резкие движения. Руки Винса с силой сжимают простыни, пытаясь разорвать их. Он стискивает зубы, кусает свои губы до крови. И мне остается только догадываться, НАСКОЛЬКО ему этого не хотелось…

Вдруг его тело содрогается вокруг меня. Винс кончает себе на живот. Вязкая белая жидкость стекает по бугоркам мышц, проливаясь на простыни. Как завороженный, я смотрю на проваливающегося в беспамятство Винсента. Его руки постепенно разжимаются, отпуская белую шелковую ткань…
…И я делаю последний толчок в расслабленное тело. Голова непроизвольно запрокидывается назад. Все, что я вижу – это белый потолок. Дальше – темнота.

***

Я чувствую прикосновение у себя на лице. С усилием разжимаю слипшиеся веки.
«Не может быть. Он ещё здесь».
Испуганно отдернув руку, Винсент отворачивается. Он больше не смотрит на меня. Хотя ещё секунду назад, как мне кажется, я чувствовал его взгляд на себе.
Он стыдится своего жеста. Его лицо не выражает ничего. Взгляд устремлен в потолок, на лице не дрогнет ни единый мускул. Грудь спокойно вздымается. Винсент закрывает вспухшие от слез глаза.

Мое тело прошибает дрожь. Опять. Опять я натешил свои желания. Опять я привлек ни в чем не повинного человека, чтобы ускользнуть от своих проблем. Опять…

…Нет. Не опять. Раньше я просто засыпал в объятиях девушки, забывая о том, кто я, просто чтобы пережить очередную ночь. А сейчас было что-то другое…
…И это «другое» пугало меня не меньше, чем возможность провести ночь в одиночестве…

***
Утром я открыл глаза в своем номере и не нашел Винсента рядом с собой на скомканных простынях. Я лежал в одном положении, не двигаясь, в полной тишине, уставившись в одну точку. Я не верил в то, что произошло. Все события прошедшей ночи проносились у меня голове, как во сне.
За окном был прекрасный день. Солнце разлило свои лучи на мой подоконник. От света нещадно щипало глаза. Но я лежал. Мне казалось, что если я сейчас встану и открою дверь, за ней будут стоять родители пятнадцатилетнего мальчика….и полиция. На меня наденут наручники и спокойно увезут в тюрьму, перед этим обвинив в совращении малолетних.
Меня поведут по этому светлому коридору гостиницы. Все будут на меня оборачиваться. Но больше этих наручников, больше любого заключения я буду бояться увидеть Винсента.
В тот момент я невыносимо боялся вновь встретиться с его грустным взглядом, обращенным ко мне и … увидеть обиду в них.
Я лежал…и почти видел его. Видел этот душераздирающий, пронизывающий до глубин души взгляд заплаканных зеленых глаз. Я с силой сжал глаза, пытаясь забыть это видение.
«Винни…Винни…мальчик…Зачем же ты позволил мне?...»
Он позволил. А я взял. Все, без остатка.

…Заключительные аккорды песни. В ушах стоит шум. Рев зала. Свет софитов застилает глаза, мешая разглядеть хоть что-нибудь впереди себя. Чьи-то руки на плечах. Поклон. Я всего лишь отчасти понимаю происходящее. Я стою как во сне. Но тело бьет приятная дрожь. Взволнованно бьется сердце. Улыбка на моих губах. Искренняя. Самая искренняя из всех за последнюю неделю….
…Жестом прощаюсь с залом. До сих пор чувствую невероятную энергию, исходящую от зрителей. Мой лоб весь в капельках от пота. Но я не чувствую усталости. Меня переполняет чувство гордости. За нас…За всю группу…За себя… Это ведь важно – гордиться собой. Пусть это и происходит лишь на сцене…
…Я что-то кричу. Зал не хочет нас отпускать. И я не хочу уходить. Мне хорошо. Мне хорошо здесь. Среди тысячи людей, лиц которых я даже не в состоянии разглядеть. Пусть я не знаю ни одного из них, мне хочется, чтобы они меня слушали. Мне хочется, чтобы они смотрели нам меня и улыбались. Мне хочется приносить радость этим людям… Мне хочется радоваться самому…

***

- Молодец, - похлопал меня по плечу Джей. Я посмотрел на него. Он подмигнул и улыбнулся. Он так же подошел к остальным ребятам, - Молодец. Молодец. Молодец, - это был обязательный ритуал Джея. Я улыбнулся.
Вокруг суетился персонал. В двери ломились журналисты. Наши менеджеры удерживали их, отвечая всем, что интервью мы сегодня не даем. Я не замечал никого. Я просто улыбался. Меня ещё переполняло это прекрасное чувство, которое я каждый раз испытываю после концертов. Но это чувство постепенно перерастало в грустную ностальгию… И не только потому что концерт закончился. Просто то был необычный концерт…
Джей обратился ко всем, - Ребята, - начал он и сделал паузу. Он сложил руки в замок перед собой, - Подойдите ко мне все.
Я подошел со всеми к старшему по группе.
- Парни, - продолжил Джей, - Сегодня был просто замечательный концерт. Публика принимала нас на ура. Вы и сами видели какой был ажиотаж. Вы все просто молодцы, - он перевел дыхание, - Я и сам ещё не могу отойти от всего этого… Но я должен. Мы ВСЕ должны запомнить этот момент, - он жестом подозвал нас ближе. Мы, пятеро, встали в самодельный кружок, обнявшись, - Все мы понимаем, КАКОЙ сегодня был концерт.

Я прикусил губу, сжал всю свою волю в кулак, я пытался не расплакаться прямо сейчас.
-… Это был последний концерт US5 в таком составе. Майкл, - Джей потрепал мулата по голове, - вскоре покинет нас. К сожалению, уже ничего не изменить… Да и не время об этом говорить, – Джей набрал побольше воздуха в легкие, - Я просто хотел сказать: ЧТО БЫ НИ СЛУЧИЛОСЬ, КАК БЫ НИ ПОВЕРНУЛАСЬ НАША ЖИЗНЬ ОТНЫНЕ… мы, вот эти пятеро болванов, - он улыбнулся, - навсегда останемся такими. НАС навсегда…. – Джей посмотрел на всех нас.
- ПЯТЕРО!!!!! – дружно закончили все мы. Казалось, это было уже почти по привычке. Но это только казалось. Эта речь Джея… она затронула тогда какие-то неведомые мне струнки моего сердца! Я понимал, что это переломный момент в жизни каждого из ребят. Но сейчас мы были вместе.
Именно поэтому я больше не обвинял Майкла. Более того, я посмотрел на все другими глазами. Ведь он – часть нас. Часть нашей группы…самой лучшей группы на свете.

…Дальше были слезы, улыбки, какие-то слова, объятия, прощания. Я не помню, что именно я говорил и делал. Просто в один момент я нашел себя, стоящим с улыбкой на лице, а на щеках засыхали мокрые дорожки от слез.
Я был горд нами.
Но от этого я только ещё больше отвергал внутри себя идею о новом участнике. Я не знал, как смогу принять его.

***

Я нащупал в темноте замок на двери своего номера. Коридор гостиницы был погружен в полумрак. Неудивительно. Было около двух часов ночи. Весь холл на этаже был скудно освещен лишь одной мигающей лампочкой над лифтом.
- Спокойной ночи! – шепнул я Крису, который тоже как раз подошел к своему номеру.
- Ага, спокойной, - сказал блондин, мельком глянув на меня. Он стал лихорадочно искать что-то в кармане.
Вынув руки из карманов, он нахмурился, – Слушай, а ты Иззи не видел? – обратился он ко мне шепотом. – Я оставил у него свой ключ.
- Неа, - ответил я, открывая свою дверь.
- Ну, я пойду, поищу его… - сказал Крис и через секунду испарился.
- Давай… - уже в пустоту сказал я.
За разговором о ключах Криса я не понял, что моя собственная дверь открылась без них…
Я вошел в номер и закрыл за собой дверь. Потянулся к выключателю.
Увиденная мной картина поразила меня.
- Ты?

***
Моя рука так и осталась повисшей в воздухе.
- Привет, Ричи… - тихо поздоровался со мной Винсент. Он сидел на краешке моей кровати, сложив руки в замок. Его взгляд был устремлен прямо на меня. Я стоял, не в силах вымолвить ни слова… Я надеялся, что мое лицо в этот момент выражало что-нибудь большее, чем привычное для Винсента недоумение.
Он вернулся… Он вернулся? Для чего? Чтобы убить меня этим выжигающим изнутри чувством вины? Чтобы снова обратить ко мне свои заплаканные глаза и проклинать меня, на чем свет стоит? Чтобы я в полной мере ощутил, что я за чудовище? Чтобы я ещё больше стал презирать себя, чтобы окончательно лишился последнего уважения к своей мелкой душонке? Чтобы отнять у меня последнее, что у меня осталось – мою гордость? Чтобы…чтобы… у меня не хватало мыслей. Я не знал для чего здесь сидел этот мальчик с кудрями цвета каштана в полнолуние… Но одно я знал точно: я не мог спокойно смотреть на него. Один взгляд в его сторону сводил меня с ума, а из груди начинало прорываться какое-то еле сдерживаемое мной чувство, которое ещё недавно я так несуразно путал с отвращением…
Мальчик нервно заерзал на месте. Наверное, его смущало моё молчание. Но знал бы он, КАКОЕ это было молчание! Боголепное молчание…

Я с минут пять просто стоял и смотрел на пятнадцатилетнего мальчика. Кудрявая челка его все также спадала на глаза. Однако она не скрывала их блеска. Они светились цветом свежескошенной травы, заставляя проваливаться в их омут глубже и глубже. Вьющаяся копна волос обрамляла лицо, и отдельные локоны касались бледной кожи шеи…. Я вдруг поймал себя на мысли, что невероятно завидую этим локонам…
Что-то надломилось во мне в тот момент.

В одну секунду я рванул вперед, преодолевая расстояние между дверью и кроватью.
Винс испугался. Но он успел только вздрогнуть и глубоко вдохнуть, а я уже упал перед ним на колени, взял его холодные руки в свои и уткнулся в них. Винсент, должно быть, удивился – он попытался освободить свои руки…
- Прости….Прости. Прости. Прости, - я начал покрывать его тонкие пальчики и запястья поцелуями, - я и сам не понимал в тот момент, что я делаю, и я очень удивился, когда по моим щекам стали струиться слезы, - Я не должен был. Извини…прошу, - продолжал я. Из моей груди стали вырываться сдавленные рыдания… И я уже не знал, почему именно я плачу… Мне было безумно стыдно за то, как я поступил с Винсентом…. И в то же время я оплакивал нашу группу… Нашу ушедшую в небытиё группу, которая уже никогда не соберется в прежнем составе… Группу, которую у меня вот так просто взяли и отняли… И некого было в этом винить… Меня переполняли эмоции, и я не знал, как их унять. Я лишь продолжал просить прощения у Винсента, - Прости…Прости. Это я виноват. Это я виноват во всем. Во всем, - повторил я.
Я не ожидал этого жеста, но Винсент, все-таки освободив свои руки из моих оков, взял моё заплаканное лицо в них.
- Ричи… Ричи, не плачь, прошу, - его голос звучал так по-детски и в то же время так успокаивающе…
Я сдавленно выдохнул. Руки Винни стали гладить меня по щекам, вытирая с них слезы… Его пальцы запутались в моих измученных лаком волосах…
…Я и не успел опомниться, как Винсент прижал меня к своей груди, нежно гладя по спине.
- Все хорошо, Ричи. Теперь все будет хорошо.

***

Он простил меня. Это первое, что я понял, когда проснулся на следующее утро в его объятиях. Оказывается, я так и заснул у него на груди, и мы оба проспали всю ночь в одежде на моей не расстеленной кровати. Мне всегда казалось, что так лежать безумно неудобно, однако сейчас я не чувствовал, что мне некомфортно. Не чувствовал я и усталости…
«Наверное, это зависит от человека, с которым лежишь…» - пронеслось у меня в голове.
Меня испугала моя мысль.
Не хотелось думать о том, что пятнадцатилетний мальчик стал для меня чем-то особенным за ночь… И ведь я не чувствовал этого. Однако все мое тело говорило об обратном.
Я поднял заспанные глаза на Винни. Темные кудри были разбросаны в беспорядке по подушке, веки чуть подрагивали во сне, а на щеке играл луч солнца… Его грудь равномерно вздымалась подо мной и я слышал, как бьется его сердце. Совсем ещё маленькое, наверное, сердечко… Однако уже способное на самозабвенное прощение…
Я невольно был вынужден восхититься этим крошечным чудом, которое держал сейчас в своих руках. Мне очень не хотелось отпускать его… вообще когда-либо. Единственное, чего хотелось – это ещё крепче прижать его к себе снова молить о прощении, как будто он так и не прощал меня…
…Однако я продолжал уверять себя, что все не так.
«Он для меня ничего не значит. Совсем ничего. И я спокойно могу отпустить его сейчас…»
Я должен отпустить его. Иначе что? Иначе все пойдет прахом… Так будет лучше для него, в конце концов.

Вдруг Винни пошевелился. Я вновь поднял на него взгляд.
Заспанный мальчик, столь странно относящийся ко мне, потихонечку открывал миру свои яркие глаза. Он сладко зевнул и стал непонимающе смотреть вокруг себя. Я отодвинулся от Винсента на безопасное расстояние. Мне совершенно не хотелось, чтобы Винс опять думал, что я берусь за старое.
- Доброе утро, - чуть улыбнувшись, сказал Винни.
- Доброе… - прошептал я, отведя взгляд в окно. Лучи солнца оставляли забавные блики на шторах, и я решил, что лучше обратить своё внимание на них и помолчать, потому что я сомневался, что скажу что-нибудь нужное.
- Ты вчера заснул прямо у меня на плече… - шепотом сказал он первым, щеки Винсента вспыхнули румянцем. Он чертил на подушке какой-то только ему понятный узор…
Я повернулся к нему. Наши взгляды встретились…
- Прости… - внезапно для самого себя сказал я.
Неожиданное движение.
Шепот над самым моим ухом, который пустил по моей коже мурашки, - Не проси больше прощения…никогда, - горячее дыхание на моей шее, руки Винсента обхватили меня за плечи. Он заглянул мне в глаза, - Ты не виноват. Все нормально, слышишь! – Винс отчетливо хотел убедить меня в этом. Вот только все не было нормально.
Когда Винс приблизился ко мне всем телом, а его дыхание обрушилось мне на лицо, мой мозг забил тревогу. Я вздрогнул и, приложив все силы, вырвался из кольца его рук. Я ошарашено приподнялся над кроватью и сел.
- Что ты делаешь, Винсент? – вкрадчиво спросил я. Мое лицо перекосило непонимание, - Что?! Ещё два дня назад ты отвергал меня… полностью сопротивлялся мне! А сейчас?! - я стал повышать голос, - Я уже осознал свою ошибку, Винсент, понимаешь? Осознал! Мне больше не нужно напоминаний. Я прекрасно все понял и извинился. Мне казалось, ты меня простил!
- Я простил тебя, разве ты не понимаешь?! – Винс приподнялся над кроватью, - Да здесь и не за что было прощать! То есть… я хотел сказать… - Винни потер лоб рукой, - Ты нужен мне, Ричи, - чуть понизив голос, сказал он.
Я замотал головой.
- Нет, Винни, я не нужен тебе, - ошарашено глядя на него, сказал я. – Как и ты - мне… - я и сам удивился своим словам. Они прозвучали как–то произвольно, необдуманно. Однако они прозвучали…
Взгляд Винсента моментально потух. Мне казалось, что я даже видел, как погас огонек его зеленых глаз.
Я застонал и уронил лоб в руки, - Винни! Опомнись же! Ты уже сделал выбор!
«Разве нет? Разве нет?! Ты сам отвергнул меня! Пусть я взял тебя силой… Но больше я этого не хочу! Я постараюсь перебороть в себе все, что чувствую к тебе…. Или думаю, что чувствую… Просто не напоминай…»
Винсент молча сидел. Он больше не смотрел на меня. А я боялся этого молчания. Казалось, что я окончательно сломал этого мальчика… И от этого было невероятно горько.
«Что же я наделал?»
Я глубоко вздохнул, взъерошил волосы у себя на затылке, уткнулся лбом в колени. Я слышал, как Винсент тяжело дышал рядом, изредка судорожно выдыхая воздух.
Что же ему было нужно от меня? Он ведь сопротивлялся мне тогда…ночью. Я прикрыл веки. Внезапно перед глазами отчетливо встала картина: расслабленное тело Винсента, распростертое на кровати… Грудь судорожно вздымается… На плоском животе поблескивают капельки пота и белые разводы… На шее блестит кулончик с каким-то японским иероглифом…Невероятные кудри, прилипшие ко лбу… Винсент облизывает пересохшие губы.
Мои ресницы дрогнули.
«Господи… Не может быть!»
Я повернулся к Винсу. Он смущенно отвел взгляд.
- Ты…, - начал я, - Значит, ты…
Я сам не понимал, почему был настолько слеп раньше, - Ты… вернулся?
Винс кивнул и закрыл глаза. По бледной щеке скатилась слезинка…
И вот тут что-то оборвалось в моем истерзанном сердце. Ни обиды, ни горечи, ни жалости…
Я метнулся к нему, взял его лицо в свои руки и притянул к себе.
Почти в полураскрытые губы Винсента я говорил, - Винсент, не плачь…Винсент…Винни…про…, - я не успел договорить, так как губы зеленоглазого мальчика впились в мои, а его руки обхватили меня за талию. Я вздрогнул. Колени запутались в покрывале на кровати и, потянув за собой Винса, я упал на спину…
Его губы нежно и робко ласкали мои, не стараясь углубить поцелуй, а просто даря спокойствие и сказочную безмятежность…

***
Последующие дни проносились в суматохе. Объявление об уходе Майкла, интервью по этому поводу, встречи, появления на публике вчетвером, вспышки фотоаппаратов, которые, казалось, с тех пор только удвоились с намерением запечатлеть поредевшую группу US5; каверзные вопросы журналистов на тему: «Не собираетесь ли вы переименовать группу в US4?». Оставалось только мило улыбаться и ангельским голоском отвечать: «Не дождетесь!», изображая вечное спокойствие на лице. Однако на душе так и не было спокойно.
Кастинг. Я не знал, когда он начнется. Быть может, он уже начался, а нам забыли об этом сообщить…. Марк и Майк загадочно отмалчивались, а мое нетерпение рисковало перейти в животрепещущий ужас. Почему-то, даже по мне не известной причине, я невероятно боялся этой перемены… этой смены состава. Словно живой и здоровый орган вырвали из организма, и теперь предстояло насильно заменить его на новый, тоже здоровый, но уже не родной… и который будет непременно отторгнут всем организмом…

Я стоял и из-за кулис наблюдал за публикой, собравшейся в студии одного известного немецкого телеканала. Не то чтобы я высматривал кого-то знакомого… просто я смотрел на них, стараясь запомнить или хотя бы разглядеть лицо каждого, так как через пятнадцать минут я сяду в студию и непременно буду лгать всем этим зрителям и уже не смогу заглянуть ни одному из них в глаза…

- Привет, - послышалось из-за спины. Я обернулся и не смог сдержать счастливой улыбки и блеска в глазах.
- Привет, Винни! Ты как здесь оказался? – не дождавшись ответа, я схватил мальчишку за руку и протиснулся с ним за декорации, стоявшие у стены за ненужностью. Теперь мы стояли в их тени так, что нас никто не мог заметить.
Я прижал Винса к стене, - Ты пришел ко мне, да? – начиная целовать лицо Винни, говорил я. Я спрашивал это каждый раз, когда он являлся ко мне – неважно, посреди ночи или днем, после завтрака или после утомительной репетиции – и все так же, не дожидаясь ответа, я залеплял губы Винсента сладким поцелуем, в котором тонул и сам. И я забывал про свой вопрос. Винни хохотал от удовольствия, когда на меня находили такие приступы нежности и ласки, а мне безумно нравились эти искорки в его глазах, и мне не нужно было ответа. Я и сам чувствовал его, трепеща от нежности, когда Винс засыпал в моих объятиях, уткнувшись мне в плечо и тихонечко посапывая…

Я крепко сжал перила и посмотрел вниз, на пролет лестницы. Мне никогда не нравилось спускаться по ней. Она была, на мой взгляд, чересчур высокая и крутая, с кучей поворотов, чем постоянно вызывала у меня приступ головокружения. Я поджал губы и стал медленно сосредоточенно спускаться. Определенно, уже давно было пора съезжать с этой гостиницы. Не так уж много хороших воспоминаний было связано с ней. Хотя нет, конечно, были... Я ухмыльнулся. Но, в общем, это место ассоциировалось у меня с распадом нашей группы. Хотелось поскорей убраться отсюда.
…И ещё эта лестница. Она просто раздражала меня.
«И почему я должен искать его по всей гостинице? Где он?!»
Я глубоко вздохнул. Последний пролет был почти преодолен. Я завернул в последний раз, начав преодолевать последнюю череду ступенек, как вдруг увидел стоявших внизу, в холле гостиницы, ребят: Иззи, Криса и Джея.
Я расправил плечи, изгнал с лица признаки преодоленных страданий, поправил челку, и последние шаги до ребят сделал уже с улыбкой и привычным, немного отстраненным взглядом.
- Доброе утро, Ричи! – поприветствовали меня ребята почти хором.
- Доброе, - кивнув им, сказал я, - А вы Винсента не видели? – на моем лице не дрогнул ни мускул, ничто не выдало то, с каким замиранием сердца я задал в действительности этот вопрос. Он прозвучал, как обычный вопрос. Как бы, между прочим.
Ребята как-то удивленно переглянулись.
Иззи, вскинув брови, посмотрел на меня.
- А ты, смотрю, ещё раньше нас узнал новости? – он улыбнулся одними губами.
Я нахмурился. Что происходило? Какие новости?
- Никаких новостей я не узнавал. Что случилось? Что за новости? – я вопросительно переводил взгляд с одного парня на другого. Я старался скрыть волнение, однако мне все же пришлось спрятать внезапно вспотевшие руки в карманы. Что-то мне не нравились эти загадочные взгляды и реакция, которая последовала на мой вопрос.
- Нам только что звонил Марк, - сказал Джей. Он сделал паузу.
- Ну… и? – протянул я.
- Винсент. Ты спрашивал про него, - подхватил Иззи, - Я подумал, ты уже знаешь…
- Знаю что?! – не выдержал я.
- Он пятый.
- Что? – не понял я.
- С этих пор он пятый участник группы US5.

***

Я сидел с отсутствующим взглядом в глубоком, мягком кресле в студии, погруженный в свои мысли. Сидящий рядом Иззи отвесил какую-то шутку, и они на пару с Крисом теперь безудержно хохотали, чем немного раздражали беспокойного Джея, пытающегося настроить микрофон. Он изредка просил Иззи что-то переключить, а тот все время отвлекался. Я не слушал их разговоров… Я вообще ничего не слышал в этот момент. Сосредоточенно уставившись в одну точку, я прислушивался к стуку своего сердца. Оно стучало почти ровно.
Но вот… Дверь в студию тихонько отворилась. Сердце пропустило удар. Я повернул голову. В дверном проеме показались Майк Майклз, Марк Доллар и… Винс.
Я скользнул взглядом по тройке вошедших и, кивнув продюсерам, откинулся на спинку кресла. Мой взгляд обратился к темноволосому мальчику. Я оглядел его с ног до головы, словно в первый раз. Невероятно, как схожи были ситуации… Так же мы и встретились впервые. На моих скулах заходили желваки. Я отвернулся, чтоб хоть как-то обуздать прорывающуюся наружу ярость.
- Я сейчас приду, - бросил я, встав с удобного кресла.
- Давай, мы тебя ждем, - ответил Майк. Я улыбнулся ему одними губами и направился к двери.
Открыл дверь, чувствуя на себе пристальный взгляд Винсента. Не оборачиваясь, вышел.

Я направился вдоль по коридору, пока ещё не зная, зачем и куда я вышел… Просто я не мог находиться там, где находился человек, в котором… который… Я сжал кулаки так, что заболели костяшки на пальцах, и зашагал вперед.
Я вздрогнул, когда услышал за своей спиной звук захлопнувшейся двери, за которым последовали торопливые шаги.
Продолжал идти вперед, не оборачиваясь. Я знал кто это. К сожалению, знал…
- Ричи, - я не удивился этому голосу у себя за спиной. Шумно выдохнув и собрав всю свою волю в кулак, я резко повернулся.
Винсент стоял передо мной с озабоченным взглядом. А мои глаза выражали только презрение.
- Что случилось? – осторожно спросил Винс, потупив глаза. Ещё недавно этот взгляд разжалобил бы меня… Боже! Насколько он овладел мной!
Я невольно испугался мысли о том, что этот мальчик имел надо мной такую власть…
- Что случилось, говоришь… - тихо спросил я, прищурив глаза, - Ты случился, - я уже собрался развернуться и уйти, как Винс остановил меня за руку.
- Ричи, постой, о чем ты? Ты не… не рад, что я в группе, да? – Винсент заглянул мне прямо в глаза.
С моих губ сорвался истерический смех. Я вырвал свою руку из его цепких пальцев.
- Не рад! Какая к черту разница, чему я рад, а чему не рад?! Ты добился того, чего хотел. Поздравляю! А теперь отвали от меня!
Винсент так и остался стоять с недоуменным выражением лица, а мне оставалось только удивляться, с каким актерским мастерством он делал это! Да, он играл свою роль до конца… Играл.
Я больше не намерен был ничего говорить ему, но внезапно передумал.
- Послушай, - приблизившись к пятнадцатилетнему юноше, сказал я, - Признайся, это было сложно?
- Что сложно? – чуть отстранившись от меня, сказал напуганный Винс.
- Ну как… Ты только со мной спал? Или ещё с кем? Может, со всеми?...А я так, запасной вариант… Вот почему все так пеклись о тебе…и всем-то ты нравился! Подумать только, такой молодой, а всему обучен! – воскликнул я, - Браво! И ничем себя не выдал! До конца выдержал роль невинного мальчугана… - мои слова были пропитаны глухой и слепой яростью, и я чувствовал, что меня все больше и больше заносит…
Наверное, поэтому я не сразу заметил слезы, стоящие в глазах Винсента.
- Ричи, - начал он, - Ричи, пожалуйста, не говори так! – его голос дрогнул, - За…что? – он закрыл рот рукой и, развернувшись, он помчался прочь от меня куда-то вглубь коридора.

Через пять минут я вернулся в студию. На вопрос о том, где Винс, я ответил «Понятия не имею». А из мыслей тем временем не выходили его зеленые глаза и губы, шепчущие «За что?».

***
Я с трудом сглотнул ком в горле и прислонился головой к каменной стене у меня за спиной. Я сидел на балконе своего тусклого гостиничного номера, заперевшись в свои мысли и спрятавшись от всего остального мира.
По лицу сильно били капли дождя. Казалось, эта вода, рвущаяся с неба на землю, была повсюду. Небо было затянуто свинцовыми тучами, не давая ни одной надежды на скорый просвет… А я и не смотрел на него. Мне не нужно было солнца. Мои глаза были закрыты.
Моя мокрая челка прилипла ко лбу. Моя одежда промокла. Руки лежали неподвижно на холодном полу открытого балкона.
Наверное, если посмотреть на меня со стороны, я своим видом являл живой труп. Я был жалок.
Дождь продолжал стучать по перилам балкона, играя на них какую-то мелодию, которая теперь была известна только мне.
Внутри все сковывало какое-то непонятное чувство. Боль…страх…отчаяние…вина.
Я давно так не чувствовал себя… С тех пор, как…
Казалось, все последние дни, недели были противоположностью того, что мне предстояло сейчас.
Порыв ветра обдал холодом мое лицо. Я судорожно выдохнул.
«Почему все так?»
Я не понимал себя. Не понимал, почему я так часто не могу простить того, что даже не нуждается в прощении…
Вчера Иззи рассказал мне, что Винсенту был предложен сольный контракт. Именно для этого он приехал в Германию. А когда освободилось место в US5, Марк и Майк не смогли упустить такого шанса – заменить Майкла на талантливого мальчика.
Вот и разрушилась моя иллюзия того, как меня бездушно обманули. Вот так все ушло…И боль, и обида, и злость…Осталось лишь отчетливое понимание того, что я ошибся. Ошибся насчет Винсента…
Дождь стал мелко моросить. Капли стекали по моему лицу, и я уже не знал, дождь ли это или слезы…
«…И это самая страшная ошибка в моей жизни».

***

Я постучался. Ещё раз, чуть громче. Окинул взглядом коридор. Никого не было. Меня никто не видел.
Я уже подумал о том, что хозяина номера нет на месте, как дверь тихонечко отворилась.
- Привет, Ричи, - не дав мне произнести ни слова, сказал открывший дверь Винс.
Я попытался слабо улыбнуться.
- Как ты догадался, что это я? – я оставался в дверях.
- А кто же ещё? – спокойно сказал Винни.
От этих слов у меня больно защемило в груди. Я стиснул зубы. Невольно я вспомнил то, что наговорил ему…
– Проходи… - он отворил дверь пошире и впустил меня.
- Можно? – я посмотрел на Винсента.
Он кивнул, не смотря на меня.
Я вошел и закрыл за собой дверь.
Винсент подошел к тумбочке и стал меланхолично переставлять стоящие на ней предметы.
Я вздохнул. Я знал, если бы Винс был сейчас на моем месте, то он остановился у двери и ждал бы приглашения присесть. Но я не Винни… Я старше. И как никто другой понимаю, что теперь все в моих руках.
Я отошел от двери и направился к Винсенту.
- Пожалуйста, сядь, - сказал я, взяв Винни за рукав и посадив напротив себя в кресло. Сам я сел на кровать.
Он продолжал молчать, однако теперь его невероятно потухший взгляд был устремлен на меня.
- Выслушай меня, пожалуйста, - попросил я, сложив руку в замок перед собой. Я опустил глаза. Мне было легче не смотреть на него…
- Я слушаю, - тихо сказал Винни, прерывая мое молчание, которое длилось, пока я думал, что сказать.
Я кивнул.
- Почему…почему ты мне не сказал…сразу?
Я знал, что у меня талант на глупые вопросы. Но то, что я могу их задавать, когда все весит на волоске, я понятия не имел… Опять я его в чем-то обвиняю…
Однако Винсент спокойно отреагировал на мой вопрос. Иногда мне казалось, что этот мальчик намного старше меня морально.
- Ты о контракте с Triple-M? – его голос звучал тихо и ровно, словно ему было все равно, что говорить.
- Д…да. Тебе.. предлагали сольный проект?
Он немного подумал и, поправив упавший на глаза локон, начал говорить, - Да, мне действительно предлагали сольный проект…точнее моему отцу. Мы приехали в Германию, чтобы узнать условия этого контракта. А до этого времени я и сам ничего не знал. Отец мало рассказывал об этих тонкостях. Мне говорили пока общаться с вами, набираться, так сказать, опыта… в шоу-бизнесе, наблюдать, как весь этот бизнес работает.
Я сидел и слушал Винсента, боясь прервать его единым выдохом. Поэтому, мне кажется, я и не дышал.
Винни перевел дыхание, его голос начал звучать как-то мрачно, - И вот, недавно мне сообщили, что я буду в… US5. Я, честно говоря, не ожидал такого. Я уже морально готовился к сольной карьере… Я испугался. Вы все были намного старше меня. Джей так вообще на десять лет… И…Вот ты спрашиваешь, почему я не рассказал тебе все сразу… - Винс повернулся к окну. Его взгляд стал совсем отстраненным и туманным.
-… Я не знал, как тебе все это рассказать… Я прекрасно знал, как ранимо ты относишься к этой теме нового участника… Понимаешь, я видел это и мне было страшно. Марк и Майк сказали мне потихонечку вливаться к вам в коллектив – приходить на репетиции и выступления, слушать записи и наблюдать за телешоу… А я весь трясся, когда встречал тебя там. Я думал, ты вот-вот догадаешься… Но получилось так, что ты узнал обо всем лишь тогда, когда об этом сообщили официально. И все сложилось именно так, как я и предполагал…и даже хуже, - Винсент замолчал. Повисла минутная тишина.

- Винсент…
Он поднял на меня взгляд.
- Я не знал… - единственное, что я мог сказать в свое оправдание.
Наши глаза встретились. Я не могу описать, что я тогда почувствовал…Лишь помню, как я кинулся к нему…
…И через несколько секунд я уже крепко-крепко обнимал Винсента, зарываясь пальцами в его кудри, гладя его шею. Жадный, я вдыхал аромат его кожи и целовал ее, выражая лишь целомудренное поклонение…
Я закрывал глаза. Все, как раньше. Как раньше, я держал его в своих объятиях, а он отдавал мне свое тепло, позволяя нам обоим опуститься на колени и так сидеть, тая от нежности…
- Я – идиот… Ты простишь меня? – спрашивал я, расцеловывая лицо своего мальчика и, вновь не давая ответить, залеплял его рот поцелуем. Уже не робким.
Винсент на миг отпрянул, сказав шепотом, - Ричи, не проси прощения, - и вновь приник к моим губам, прижав меня к себе ещё больше.
«Как же давно ты не был так близко… Мой мальчик. Как же давно я не слышал твой голос, твой сладкий шепот, как же давно я не чувствовал твоё дыхание у себя на лице…Прости, прости меня…»
Я забылся… Я забылся настолько, что уже не помнил, как мы оказались обнаженными по пояс на мягком ковре… А мне и не нужно было помнить. Мне нужны были только эти поцелуи, нежные прикосновения и глаза… его зеленые, ни с чем не сравнимые глаза…
Я вновь заглянул в них… Они светились.

***
Он появился у нас в августе…Вместе с ним пришла осень. Не знаю, как вам, а мне он принес весну.
Ричи.

~The end~